Окончание. Начало здесь.

35-летние волны жизни

Помимо сверхдлинных циклов мировой истории, складывающихся из четырех глобальных волн, в современной экономической жизни наблюдаются и высокочастотные гармоники глобальной волны, получаемые делением ее на 4 и 8.

Так, например, нынешний мировой экономический кризис, связанный с почти 4-кратным падением цен на нефть в конце 2008 г., отделяет ровно 35 лет или 1/4 часть 140-летнего глобального цикла от первого в истории мирового энергетического кризиса 1973 г., который связан с таким же резким, но 7-кратным ростом цен на этот энергоноситель. Это показывает анализ графических изображений индексов Доу-Джонса, объемов добычи нефти в России и ее цены на мировом рынке (см. рис. 1).

Циклический характер вариаций подчеркивают наклонные линии на графике, которые демонстрируют экспоненциальный рост как долгосрочных, так и среднесрочных колебаний этих индикаторов во времени, и вертикальные штриховые линии, отстоящие друг от друга на расстоянии 17–18 лет. При этом линии, идущие под более высоким углом наклона к оси абсцисс, описывают относительно короткие (приблизительно 8–10-летние) периоды 10-кратного роста цен на энергоносители, имевшие место в 1970-х годах и в самом начале XXI века.

Практически в противофазе с изменением нефтяных цен находятся данные по росту индексов мировой экономики (DJ). Только их период экспоненциального подъема, равный 17–18 годам, оказался несколько длиннее, чем у индексов цен, при близком общем периоде длинноволновых изменений на уровне 34–36 лет.

Периодический характер колебаний состояния мировой экономики показывает и сопоставление ее индикаторов с данными по объемам нефтедобычи в России с периодичностью порядка 36 лет и солнечной активностью с периодичностью порядка 11 лет (числа Вольфа).

35-летние и более высокочастотные 17–18-летние гармоники глобальной волны видны и в статистических данных российской и мировой экономической истории последних десятилетий. Так, первый в современную эпоху приблизительно 18-летний цикл погружения в кризис и восстановления экономики в целом страна пережила в 1991–2007 гг. Статистические данные свидетельствуют, кроме того (см. рис. 2), что с 1973 по 2008 г. Россия пережила одну длинную демографическую волну, которая началась со слабого подъема 1970-х, продолжилась острым спадом 1988–2004 гг. и плавно подошла сегодня к началу нового приблизительно 30-летнего «демографического года», как его называют специалисты. Практически одновременно с демографической волной в период 1970–2008 гг. наша страна пережила одну большую волну подъема и спада нефтедобычи и две более короткие приблизительно 17–18-летние волны производства зерна, последний исторический максимум которой пришелся на 2008 г., а предыдущий на 1990 год.

Данные рис. 2, кроме всего прочего, наглядно показывают, что 2008 г. в России, как и 1990-й, а еще ранее 1973-й, оказался своеобразным Рубиконом, точкой смены тенденций хозяйственного развития, когда такие важнейшие его индикаторы, как производство зерна, нефтедобыча и прирост населения, достигали экстремальных значений.

Таким образом, мы получаем четвертое подтверждение существования глобальной цикличности.

Представления социальной турбулентности позволяют на основе закона Колмогорова выполнить оценки продолжительности циклов не только глобальной экономики в целом, но и отдельных хозяйствующих субъектов, пространственные размеры которых известны. Сопоставление расчетных циклов с фактическими данными показывает, как это видно в таблице 2, что подобные оценки не лишены оснований. Это дает хотя и косвенное, но пятое подтверждение глобальной цикличности.

Конечно, в чистом виде зафиксировать длинные волны различных экономических систем довольно трудно, поскольку в едином мировом хозяйстве наблюдается явление суперпозиции волн. И тем не менее собственные ритмы экономических систем тем или иным образом дают о себе знать. Например, японская практика регулярного технологического перевооружения хозяйства через каждые 10 лет как нельзя лучше сочетается с их собственной 20-летней цикличностью, а советские пятилетки являются не чем иным, как 1/16 частью длиной 80-летней волны.

Длинные волны технологических укладов

Шестое подтверждение глобальной цикличности мы обнаруживаем в существовании длинных волн экономики. В XX в. их наглядно демонстрируют данные по вариациям доминирующих в мировом хозяйстве энергоносителей (рис. 3).

Волны смены энергетических технологий свидетельствуют о приблизительно 70-летней периодичности длинных циклов экономики. Поскольку именно такое расстояние во времени отделяет, например, пики угольной и органической энергетики, приходившиеся, соответственно, на 1910 и 1980 годы. Близким к этому числом характеризуется и период бурного роста энергетики на органическом топливе с 1900 по 1970 г.

Длинноволновый, с одной стороны, а с другой – пороговый характер отличает и развитие всей мировой экономики в целом. Об этом можно судить по вариациям индекса Доу-Джонса (рис. 4), которые характеризуются пиками роста, отстоящими друг от друга на расстоянии около 70 лет (интервал времени между 1929 и 2000 гг.), и длительными периодами стабилизации индекса в 1900–1925 гг., 1964–1980 гг. и последнее десятилетие 1999–2008 гг.

На рисунке 4 видна еще одна важная в прогностическом отношении закономерность. Она заключается в синхронизации некоторых всплесков деловой активности с солнечной, на которую впервые более 70 лет назад обратил внимание А. Чижевский и которая с конца 1930-х активно используется администрацией США для прогнозирования мировой экономики. На рис. 4 хорошо видна синхронизация всплесков солнечной, деловой и социальной активности в 1905 г. (революция в России), солнечной и деловой в 1929-м, солнечной, социальной и деловой в 1937–1939 гг., пика мировых цен на нефть, перелома в тенденции экономического развития и пика солнечной активности в 1980 г. и т. д. Рис. 4, кроме того, ясно показывает, что не все всплески солнечной активности провоцируют всплеск деловой активности. На этом основании солнечную активность следует рассматривать не управляющим, а лишь мажорирующим фактором экономической динамики, проявление которого зависит от степени устойчивости хозяйства. В устойчивой мировой экономической динамике, как это было, например, в 1950-х, влияние солнечной активности проявляется слабо. А в неустойчивой, как это было в 1929 году, – весьма значительно.

Глобальные волны в природе

Седьмое подтверждение глобальной цикличности мы можем обнаружить в жизни природы.

В этой связи обращает на себя внимание обнаруженный недавно российскими астрономами З. Малкиным и Н. Миллер новый длинный цикл колебаний оси вращения Земли. Они, в частности, установили, что амплитуда так называемого чендлеровского движения полюсов (колебаний Чендлера) примерно раз в 75 лет падает почти до нуля, а затем вновь возрастает, но уже в новой фазе. Последний раз это событие произошло в 2005 г. Ранее астрономам было известно, что примерно в 1920 г. амплитуда этих колебаний резко снизилась, практически достигнув нуля, а затем вновь возобновилась, но уже в другой фазе. Результаты их исследований показали, что, кроме хорошо известного фазового скачка колебаний Чендлера в 1920-е, два других подобных события имели место в 1850-е и 2000-е годы. Возникает их достаточно четкая периодичность продолжительностью в 70–75 лет и 140–150 лет.

Таким образом, мы приходим к выводу о принципиальной возможности природной физической модуляции и глобальных волн мирового развития.

Несмотря на все представленные и многие другие, не попавшие в обзор фактические данные, статистическая обоснованность «глобальной» цикличности далека сегодня от завершенности, принятой в естественных науках. Слишком редки события и слишком коротка документированная экономическая история для уверенного и однозначного использования длинноволновых моделей.

Единственное, что внушает определенный оптимизм в отношении волновых представлений, это закономерный характер вариаций цикличности в зависимости от размеров экономического пространства хозяйствующих субъектов, в основе которого лежат не формальные математические аппроксимации, носящие частный характер, а системные физические представления о турбулентном механизме развития экономических систем.

Узловые точки истории

Проведенное исследование ритмов мировой хозяйственной жизни позволяет предполагать существование некой матрицы социального времени, которая отделяет друг от друга узловые точки мировой истории.

На основе собранных фактических данных не представляется возможным определить точные размеры ячеек этой матрицы. Имеющиеся данные позволяют только предполагать, что ее базовый масштаб составляет порядка 140 плюс-минус 20 лет и что помимо основной волны существенное значение в ней имеют крупные гармоники продолжительностью в 60–80 лет, 30–40 и 17–20 лет, связанные с жизненными циклами глобальных промышленных технологий и демографическими колебаниями.

Как показало первое сравнение обнаруженных ритмов истории с некоторыми особыми точками развития мировых технологий освоения человеком пространства (развития железнодорожного транспорта и космонавтики), на их основе вполне можно построить таблицу критических событий мировой истории или ее особых точек – своеобразных вех истории (см. табл. 3, 4).

Как видно из полученных таблиц, очень узки окна истории, в которые в мир приходят креативные идеи, естественное развитие которых в дальнейшем радикальным образом его преобразует.

В последние три столетия эти окна открывались лишь трижды. Первый документально засвидетельствованный раз это случилось в 1716 г. (с погрешностью в 4 года). Затем в 1856 г. (с погрешностью в 9 лет). И последний раз в 1996 г.

Если верить описанной логике событий и отталкиваться от 9-летней погрешности определения узловых точек истории, то стоит внимательно присмотреться к идеям и событиям 1987–2005 гг., под влиянием которых человечеству придется жить ближайшие 140 лет.

Или 280 лет (2 цикла по 140 лет). Поскольку именно столько времени понадобилось человечеству для практической реализации в межпланетных полетах довольно общих законов небесной механики Ньютона. Или 560 лет (4 цикла по 140 лет), через которые на Землю приходит новый Будда. Или 1120 лет (8 циклов по 140), что близко к циклу пассионарности Льва Гумилева.

А может быть, и все 2000 лет (т.е. 14 циклов по 140 лет), поскольку, если верить таблице 1, между «осевым» временем и 1996 г. прошло именно такое количество глобальных циклов истории.